АиФ.ru отвечает на популярные вопросы читателей.
Отвечает историк кулинарии, писатель Павел Сюткин:
— Это сегодня при слове «борщ» каждый из нас представляет аппетитную тарелку, полную горячего наваристого супа характерного свекольного оттенка. Но это завоевание последних двух веков. А до того «борщ» был лишь термином, в который каждый из народов вкладывал свое понимание.
На Украине борщ не мыслили без свеклы. В Центральной России это вообще скорее кисловатое блюдо, вкусовой оттенок которому добавляли квашенья — листья борщевика, капусты — зато свекла (а точнее даже её листья) — совершенно необязательный ингредиент. У Даля даже с грибами борщ упоминается. Польский белый борщ вообще немыслим без муки, копчёной колбасы и хрена. Вот только что же в этих вариантах общего?
Скорее всего — лишь близкое в славянских языках звучание и логичный в условиях раннего Средневековья рецепт. В который входили все доступные овощи, мясо, а зимой — солонина и квашенья. Другое дело, что на каждой территории эти продукты были свои. Действительно, зачем где-нибудь под Киевом квасить на зиму листья борщевика сибирского (Heracléum sibíricum) или той же свеклы, если её и так в погребе с осени навалом? Или класть жестковатую солонину, присыпая её мукой для навара, если недавно хряка закололи? Но единая славянская территория (пусть и разбитая впоследствии на ряд княжеств-государств) имела ещё и языковую общность. Вот и возникали простые названия, понятные и киевлянину, и суздальцу, и новгородцу. Борщ — один из этих терминов. А то, что в российском борще больше от щей, чем от украинского варианта, и тогда было понятно.
Что же до самого названия, то происходит оно именно от названия растения: «борщевик». Его у нас в «Домострое» (издание середины XVI века) называли проще: борщом. Вот так: «А возле тына, вокруг всего огорода, там, где крапива растёт, насеять борща, и с весны варить его для себя почаще». Так и закрепилось это наименование во многих славянских языках.
Свежие комментарии