На этот раз Анна Цветкова рассказывает, как много интересного узнала она, устраиваясь по заданию газеты работать на завод, рынок, базу или в магазин. Туда, где нас и не ждали.
За пять лет я успела «поработать» на десяти предприятиях. Была продавщицей мяса на рынке, кладовщиком на овощебазе, фасовщиком на мясном и рыбном заводах, продавцом кодитерских изделий.
Рыночные отношения
Первым местом, куда меня взяли, не требуя даже медицинской книжки, не говоря уже о трудовой, стал один из центральных продуктовых рынков («АиФ» № 34, 2013). Постажировавшись полсмены, я уже могла самостоятельно торговать мясом и полуфабрикатами. Обещали мне тогда немного — 25 тыс. руб. в месяц. Работа — 12 часов в день, один выходной в неделю.
Начальница сразу оговорилась: «Будешь работать хорошо, заработаешь больше!» Не имея опыта, я не сразу поняла: «работать хорошо» — значит, уметь объегоривать. Скажем, нет на кролике ценника. «Кому-то говорим, что он по 600 руб., кому-то — 650, потолок — 700, — учила начальница. — Смотри на внешность клиента и поймёшь, сколько он может выложить».
Чем больше у тебя покупают, тем легче накрутить цену: взвешивая и складывая суммы, «умелые» продавцы обязательно прибавляли 200-250 руб. Что я могла посоветовать читателю? Сразу узнавать точную цену каждого выбранного товара. И всё складывать в уме.
С чем я ещё столкнулась, стоя за прилавком? Вот будто бы фарш из говядины со свининой, а вот из говядины с индейкой. А на самом деле? На самом деле тут и там — говядина с добавлением сала.
Впечатления от такой хитрой работы незабываемые. Но в редакции ждали меня задания и пострашней.
Дух сосиски
Новое потрясение ждало меня на мясоперерабатывающем заводе, где я работала фасовщицей сосисок («АиФ» № 15, 2015). Конечно, я и раньше слышала всякое: что в сосисках полно сои, бумаги и мышиных хвостиков. Но мало ли что говорят. А на самом деле?
Работодателя не смутило, что у меня ни опыта, ни профильного образования, ни медицинских документов. Это на одном из крупнейших предприятий по переработке мяса в России! А дальше...
В первый день я ещё удивлялась: работали без перчаток — а как же инфекция с рук? В день каждая фасовщица должна переработать 12 тонн фарша. Не выполнишь норму — не выпустят из здания: утром мастер цеха забирает пропуск. Вернут, когда отработаешь. «В перчатках получается в два раза медленнее, чем голыми руками, — объясняла мне фасовщица Надя. — Хочешь сидеть до полуночи — работай в перчатках, но твои санитарные нормы никого не волнуют!»
Ещё веселее, например: в самых дорогих, говяжьих, сосисках... говядины не было. Мясо птицы и усилители вкуса — вот вам и говяжьи сосиски. Чудеса — их надо увидеть, прикоснуться. Вдохнуть... После моего репортажа на завод с внеплановой проверкой нагрянул Роспотребнадзор. Хочется верить, что-нибудь изменилось.
Но с тех пор сосиски и колбасы я на дух не переношу.
Тунцы второй свежести
Спросите, чего я ещё не ем? Рыбные консервы. Я же видела (даже была соучастницей!), как куски рыбы фасуют в баночки, как размораживают, как в дело идут и куски с грязного пола.
Да, я инкогнито устроилась и на крупный консервный завод в Подмосковье («АиФ» № 19, 2015). Даже переночевала с новыми коллегами в общаге, где стоял крепкий дух табака и дешёвого алкоголя. Про медицинские книжки уже молчу — какие глупости. Кто в каком состоянии полз на работу — не важно. Сюда идут не от хорошей жизни, так что согласны на любую копейку. «За 34 рабочих дня на переработке "мой" получил всего 26 тыс. руб.», — буркнула напарница.
Собственно, рабыней Изаурой я почувствовала себя сразу, встретившись с начальником смены Юлией. «Первые два дня будешь работать 5 часов. Точнее, разделываешь рыбу с 8 утра до 8 вечера, а получаешь, как за пять часов. Вопросы есть?» Хочешь работать — соглашайся. Час труда на консервном заводе стоил 85 руб. За день работы на износ, по локоть в воде, дыша тухлятиной — всего 455 руб.
Тунец — продукт полезный, вкусный. Но, как ни странно, с ним не церемонились. Начальству, объяснили мне, главное — чтобы всё было дешевле и быстрее. Тунца привезли при мне на завод уже подтухшим. Пошли разговоры, что рыбе уже как минимум год и приплыла она из Эквадора. Но... запах можно отбить специями. Консервы вроде бы и не пахнут. Как дурные деньги — для кого-то.
Не штрихкод, а липа
Как ни печально, всюду, где мне пришлось поработать, обман подстерегал нас, покупателей и едоков, обычных граждан, на каждом шагу. В недешёвой кондитерской в самом центре города («АиФ» № 38, 2015) я переклеивала наклейки с датами срока годности на тортах. Поработав в продуктовых сетях фасовщицей «молочки» («АиФ» № 26, 2015), я знаю: упакованный весовой сыр — лучше не брать. Здесь тоже переклеивали даты фасовки, обновляли штрихкод. А куда деваться — и меня начальство заставляло.
На сырном заводе («АиФ» № 47, 2015) я видела, как готовят плавленый продукт. Сотрудницы помоют пол — и теми же руками хвать... Бр-р-р.
Чему я научилась и чему научились читатели? Что мясо лучше колбасы, фруктовый салат лучше торта. А здоровье можно сохранить, читая «АиФ» внимательно.
Свежие комментарии